В последнее время экологическая ситуация в Братске вновь стала одной из главных тем. Несколько выходных подряд горожане чувствуют неприятный запах выбросов промышленных предприятий. 14 февраля передвижная станция экологического мониторинга и вовсе зарегистрировала превышение ПДК сероводорода почти в 6 раз. Синоптики и прокуратура уверяют, что ничего страшного не происходит – просто в городе сложились неблагоприятные метеоусловия для рассеивания вредных выбросов. Однако многие рядовые горожане в такое объяснение не верят. «Город» встретился с природоохранным прокурором Братска Дмитрием Петренёвым и попросил рассказать, насколько ситуация критична, и что будет дальше с городской экологией. Кроме этого, пользуясь случаем, мы попросили природоохранного прокурора ответить на ряд вопросов, которые не касаются темы выбросов.
Полная видеозапись интервью – внизу публикации. В текстовой версии мы публикуем нашу беседу с сокращениями.
- Дмитрий Валерьевич, давайте сначала поговорим об итогах работы природоохранной прокуратуры в 2016 году. Что удалось сделать?
- 2016 год не стал исключением в плане работы. Мы активно работали, чтобы у нас снижалось негативное воздействие на экологию Братска. И эту работу мы проводили со всех сторон, по всем фронтам, по всем направлениям. Из наиболее значимых мероприятий я бы назвал работу с Братским алюминиевым заводом. Он реализует проект «Экологический Содерберг», который направлен на значительное снижение выбросов фтористых соединений. Это переход на принципиально новую систему газоочистки. Там, где уже установлены сухие газоочистки, выброс фтористых соединений сократился в три и более раза.
- Фтористые соединения вредны для здоровья, не так ли?
- Да, фтористые соединения очень вредны. Они оказывают серьёзное воздействие на костную систему организма. Фтор находят и в различных компонентах окружающей среды: почва, листва – во всём, что исследовалось, находили повышенное содержание фтора.
- И когда должна завершиться модернизация БрАЗа?
- К 2021 году на заводе по всему производству будут мокрая газоочистка, сухая газоочистка и новые электрофильтры, которые очищают взвешенные вещества до 98 процентов. Это будет максимально возможная безопасность завода для города.
- Про модернизацию БрАЗа говорят уже довольно давно. Как вы оцениваете темп модернизации алюминиевого завода?
- Можно всегда сказать, что нужно было бы провести модернизацию раньше. Но сегодня, в тех условиях, какие есть, и по той программе, которая согласована с государством, БрАЗ двигается в нужных темпах.
- А если он не успеет до конца 2021 года закончить модернизацию? Последуют ли какие-либо меры прокурорского реагирования?
- Если БрАЗ по каким-либо причинам не сможет реализовать программу природоохранных мероприятий, то здесь уже возникает вопрос по плате, которую он вносит за негативное воздействие на окружающую среду.
- То есть, штрафы будет платить?
- Да, Росприроднадзор это отслеживает и занимается сбором этих «негативных денег».
- То есть, возникнет та же ситуация, что и с Братским заводом ферросплавов, где оборудование долго не менялось, и он платил большие штрафы?
- Да. Братский завод ферросплавов вообще не имел разрешения на выброс вредных веществ в атмосферу. Очень сложная ситуация была с производством. Собственник – управляющая компания – у них находится в Москве, а местное руководство практически никакого воздействия на финансирование не имеет. Их, грубо говоря, не слушали. Мы вносили представления, обращались в Росприроднадзор, чтобы там выписали им штраф. Но это больше было сделано не для того, чтобы пополнить бюджет на сумму 200 тысяч рублей, а чтобы собственники завода обратили на него внимание. Мы предъявили исковые заявления и сказали, что производство будет приостановлено.
- Ситуацию увидели в Москве?
- Увидели и начали финансировать. На двух печах заменили рукавные фильтры (оборудование, которое улавливает почти все вредные вещества при работе БЗФ – прим. ред.)
Предприятие «Группы Илим» в Братске
- А что с «Группой Илим»? Какая там ситуация?
- Я немного истории расскажу. В средствах массовой информации сообщали, что прокуратура выявила источники, которые работали без газоочистки. Были судебные решения. «Илим» эти требования не признавал. В 2013 году у меня были первые встречи с руководством предприятия, где было сказано: «Вы ничего не сделаете, всё нормально, всё так и должно быть, закон на нашей стороне, идите на БрАЗ». Но мы пошли в суд. И судебным решением обязали самые основные источники выбросов обеспечить газоочисткой. Позже руководство «Илима» пообещало исполнять все предписания прокуратуры. Мы составили план и определили более 30 источников на БЛПК, которые работают без газоочистного оборудования. Это источники, в основном, старого производства и часть источников «Большого Братска» (линия производства целлюлозы, запущенная в 2013 году – прим. ред.).
«Группа Илим» отправила своих представителей в Испанию. Там тоже были проблемы с целлюлозным заводом, там точно такое же оборудование установлено, как и на «Большом Братске». Были демонстрации недовольных людей. И там были применены технологии одной из европейских компаний, которая занимается утилизацией газов. Технологии этой компании сейчас внедрены и на БЛПК, пока в части разработки проекта. К концу 2018 года оборудование должно быть уже установлено. Возможны задержки, но, в любом случае, сегодняшний проект – это максимально возможные в мире технологии по утилизации дурнопахнущих газов, которые могут быть на братском производстве применены.
Таким образом, и на БрАЗе, и на БЛПК будут применены новейшие системы газоочистки, и источники выбросов дурнопахнущих веществ быдут приведены в наиболее безопасное состояние.
- То есть пахнуть будет меньше?
- Дурнопахнущие газы будут почти полностью уничтожаться. Но у нас останутся те же шламовые поля «Группы Илим», с которых постоянно идут испарения тех же дурнопахнущих газов. Есть и другие источники «приземлённые», от которых идёт запах, в том числе, и меркаптана, который особенно ощущается.
- Что по выбросам в выходные? Есть предположение, что в эти дни предприятия-загрязнители работают особенно интенсивно, потому что их никто не контролирует.
- Мы проверили предприятия, БрАЗ и БЛПК. Они работают с исправным газоочистным оборудованием, всё в технологических режимах происходит, никаких сбоев или экстренных ситуаций, незапланированных выбросов нет. Технически предприятия работают в обычном режиме, как обычно. Я могу гарантировать, что там не было умышленных действий по увеличению выбросов вредных веществ.
- Тогда в чём же дело?
- В определённые дни мы выбросы не ощущаем. Но при особых метеорологических условиях в городе ощущается штатная работа предприятий. Это очень важный момент. Для того, чтобы понять, что это за метеорологические условия, нужно исследование, чтобы было понимание, какие метеоусловия, и какое влияние на какие части и районы города они оказывают. Климат, температура, давление, направление ветра – всё это вместе. Данные Росгидромета говорят о том, что в выходные было снижено давление, был юго-восточный ветер, после этого сразу выпадали осадки. То есть определённые метеоусловия повлекли то, что ощущались выбросы.
Странный туман 4 февраля. Видимость на дорогах упала почти до нуля
- Для чего нужно такое исследование?
- Появится возможность прогнозировать, когда в городе будут ощущаться запахи, и какие районы города будут им наиболее подвержены. Сегодня установлены режимы НМУ - неблагоприятных метеоусловий для рассеивания вредных выбросов, и установлены Росприроднадзором ограничения по работе предприятий в эти режимы. Ранее я предлагал снижать мощности предприятий на 15% в дни НМУ по примеру Красноярска. Но на координационном совете по экологии в прошлом году в Иркутске это даже обсуждать не стали. Метеорологическое исследование даст толчок к тому, чтобы градообразующие предприятия снижали мощности в те дни НМУ, когда население ощущает выбросы при нормальной работе предприятий. Предписывать снижать мощности может Росприроднадзор.
- Исследование – небыстрый процесс.
- В экологии быстро ничего не решается. Тем более, что всё это связано с финансированием, с деньгами предприятий. Ведь кроме самих предприятий экологию никто не улучшит.
- Расскажите подробнее про инициативу засадить город деревьями.
- В своё время, ещё в СССР, высказывались мнения, что широкие улицы Братска, особенно улицы Мира, Ленина, Индустриальный были изначально сделаны для того, чтобы придать городу объёмное восприятие, показать связь города и завода. В советское время был актуален вид на промышленный ансамбль ЛПК, считалось, что это очень эстетически. Но когда запустили лесопромышленный комплекс, оказалось, что свойство лесополосы, как санитарной зоны, оказалось снижено. Лесная зона влияет на распределение воздушных масс, и выбросы должны были уходить по водохранилищу, а получилось так, что часть выбросов уходит по продуваемым эспланадам, коридорам и попадает в город.
- То есть нужно как можно больше деревьев посадить?
- Чтобы высказаться однозначно, нужно исследование, о котором я говорил. Нужно оценить воздействие БЛПК на город. Ведь технологий, как отгородиться от выбросов, очень много, вплоть до строительства вдоль санитарной зоны высотных зданий, которые распределяют воздушные потоки. Многое существует в мировой практике, Братск - это не такой провинциальный, незначительный городок, где есть серьёзная промышленность. Я не думаю, что Братск отличается от каких-то европейских городов, где применяются эти технологии.
- Чиновникам Братска в исследовании какая отводится роль?
- Я предложил финансовые и организационные вопросы взять на себя муниципалитету. Без такого исследования дальнейшая работа по улучшению экологии в городе просто остановится.
- В 2016 году город утопал в дыму лесных пожаров. Прокуратура заявляла о привлечении должностных лиц к ответу. Как с этим обстоят дела?
- Сейчас мы находимся в судебных процессах, в достаточно таком жёстком противостоянии с Министерством лесного комплекса. Они не соглашаются приобретать дополнительное оборудование. Кроме этого, мы выявили многочисленные факты, когда не регистрировались лесные пожары, занижались площади возгораний, несвоевременно тушили пожары, недотушивали.
Пожары в Братском районе стали поводом для введения ЧС
- В Братске или Братском районе?
- В Братском районе, Братское и Падунское лесничества. Мы подробно проверяли практически каждый лесной пожар. Мы полагаем, что неэффективность тушения лесных пожаров ежегодно влечёт чрезвычайные ситуации. У нас происходит так, что если природа не помогает, если дождь не пошёл, то всё автоматически доходит до чрезвычайной ситуации. Каждый год мы зависим от погоды, не от эффективности тушения. Невооружённым глазом видно, что у должностных лиц нет понимания, что они своими силами могут потушить пожар, они рассчитывают только на погодные условия. Через суд мы пытаемся добиться, чтобы было приобретено дополнительное оборудование, которое позволит эффективно тушить лесные пожары.
- Что за оборудование?
- Сейчас мы обязываем их приобрести приборы искусственного освещения. Лесопожарные группы в тёмное время суток не тушат пожары, потому что нет соответствующего оборудования.
- И за это время пожары разрастаются?
- Да. Если, к примеру, в журнале записано, что пожар выявлен в 14 или 16 часов, то выезжают тушить на следующее утро. А за это время пожар занимает такие площади, что его тушить смысла особого нет. Только авиацией. Запускают ситуацию. И потом получается, что горят огромные площади, их начинают скрывать. Мы начали проверку по обращению Сибирского департамента Рослесхоза. Они нам в обращении написали, что не могут разобраться с Правительством Иркутской области в части того, что происходит с лесными пожарами: по космическому мониторингу огромное количество лесов горит, а Министерство лесного комплекса говорит, что нет ни одного действующего пожара.
- Какие результаты?
- Пока не могу их назвать. Сейчас пытаемся ситуацию переломить. Мы в судебных стадиях, кроме того, направили материалы для возбуждения уголовных дел в отношении должностных лиц лесничеств, которые не организовали необходимую работу.
- Мы с вами говорим сейчас про Братский район, а в самом Братске насколько были готовы к пожарам?
- В городе как раз необходимое оборудование есть. Нарушения законности мы не обнаружили. Пожары выявлялись, тушились своевременно.
- Ситуация с «Белореческим» на Янгеля, 18. Как там дела? На какой стадии всё находится?
- Сейчас находится в стадии обжалования судебного решения, по которому по иску прокуратуры запрещена деятельность «Белореченского» в жилом доме. Как только решение вступит в законную силу, мы сразу поедем закрывать это предприятие с приставами.
- Когда поедем закрывать?
- Думаю, осталось немного. В марте. Предугадывать действия суда не буду, но уверен, что решение Братского городского суда останется в силе, потому что оно законно. Права жителей там нарушаются очень серьёзно.
«Белореченское» «оккупировало» территорию рядом с жилым домом. Здесь каждый день с 6 утра разгружаются грузовики, что стало поводом для обращения жителей в прокуратуру
- Противостояние с Роспотребнадзором, когда вы критиковали действия его главы Сергея Боброва. Как-то изменилась ситуация после вашего вмешательства, и что стало с квартирой, которую выдали начальнику отдела Роспотребнадзора, позже приватизированной его родственником?
- Квартиру мы вернули через суд в собственность муниципалитета. Договор приватизации был расторгнут с сыном руководителя Роспотребнадзора Братска, но эта квартира всё равно была передана жене руководителя Роспотребнадзора по договору коммерческого найма. Для нас главное, что квартира была возвращена в собственность муниципалитета.
Что касается работы. Мы неоднократно заявляли в адрес Роспотребнадзора, что они недостаточно активно реагируют на жалобы граждан. И выбросы, на которые жалуются граждане, не становятся основаниями для внеплановых проверок предприятий. То есть, по сути, никак не реагировали и давали ответы «под копирку». Сейчас ситуация изменилась. Проверки они стали проводить, исследования стали проводить. Роспотребнадзор активно составляет административные протоколы, идут судебные заседания с предприятиями, которые связаны с экологией города. Они значительно активизировались.
И Росприроднадзор изменил свой подход. Но для них было достаточно внесения одного представления прокуратуры. Мы с руководителем ведомства долго сидели и обсуждали, что не может не быть на предприятиях нарушений, если город задыхается. После этого пошли проверки, пошли штрафы, причём, серьёзные.
Дмитрий Петренёв критикует работу Роспотребнадзора (май, 2016)
- Снегохимический анализ - насколько он полезен? И нужны ли такие исследования?
- Снегохимия - анализ отдельного компонента – снега. Я не считаю данные слишком достоверными. Безусловно, в городе есть негативное воздействие предприятий на экологию. Предельно допустимых концентраций вредных веществ в снеге законами не установлено. То есть у снегохимического анализа практической пользы нет, ведь на основании этого анализа нельзя принять какие-то решения, его нельзя использовать в судебных органах. Тем более, что у нас предприятия на каждый такой анализ проводят свой анализ, который даёт другие результаты. Но то, что анализ провели, это очень хорошо хотя бы по той причине, что есть постоянная критика в отношении предприятий и экологической ситуации. Не такая критика, когда говорят, что они нас травят и дышать невозможно. А обоснованная критика, которая наполняется смыслом, и её уже совсем по-другому начинают воспринимать. С этой позиции снегохимический анализ важен и нужен.
- Насколько корректно сравнивать Братск с другими городами с неблагополучной экологической ситуацией?
- Всё познаётся в сравнении. Роспотребнадзор, проводя исследования влияния выбросов на здоровье населения, выявил, что в 2016 году из более чем 3300 замеров воздуха только в 8% обнаружены превышения ПДК по вредным веществам. Этот показатель достаточно информативный. Ситуация в Братске не такая уж и плохая по количеству вредных веществ в атмосфере. Исходя из государственного экологического мониторинга, исходя из всех замеров, которые проводятся, в Братске не такая ситуация, которая влечёт серьёзную обеспокоенность.
- А динамика исследований какая? Как меняется ситуация со временем?
- О динамике говорить сложно, потому что программы исследований меняются. Мы берём, так называемые, маркерные вещества. Например, сероводород. У него концентрация не меняется. ПДК по сероводороду существует длительное время. Приборы тоже не меняются. И мы вот по этому веществу смотрим динамику с 1968 года, когда первые приборы были установлены. И тогда были тысячи превышений по сероводороду в год. В 2014 году превышений стало меньше сотни. Сейчас их буквально чуть больше двух десятков. Ситуация идёт к лучшему в любом случае.
Полная видеоверсия интервью с Дмитрием Петренёвым
