Геннадий Павлович Михасенко (16 февраля 1936, Славгород (Алтайский край) — 4 июня 1994, Братск) первый и последний настоящий писатель Братска. Первый - потому что никто из писателей города не смог достичь такого количества изданий, переизданий, экранизаций, театральных постановок своих произведений, а последний - потому что в новом тысячелетии смысл и вид писательского труда меняется и, вероятно, скоро станет совершенно иным. Такого писателя, как Михасенко, больше не будет не только в Братске, а никогда и нигде, хотя появиться он мог только здесь.
Я прекрасно помню своё первое впечатление от прочтения повести Геннадия Михасенко «Неугомонные бездельники». Я тогда не знал её автора, книга была без первых двадцати-тридцати страниц, потрёпанная, будто ей было уже лет двадцать. Я даже не помню, откуда она взялась, у нас в семье к книгам так плохо не относились. Наверное, я её нашел где-то. И, конечно, открыв первый разворот, я уже не мог остановиться. Некоторое время я вообще думал, что автор книги - мой ровесник или чуть постарше – наверное, какой-то самый умный и самый неленивый пацан, если писать ему пришлось так много. Много позже я узнал, что, оказывается, это взрослый писатель, который живёт в Братске (в это верилось с трудом, если честно), и прочитал ещё несколько его книг, которые были ни на какие другие детские книги не похожи, прежде всего, тем, что в этих повестях не было никаких поучений и паточных положительных примеров, в них не было правильных во всех отношениях мальчиков, и почти не встречались такие же правильные девочки. Мораль в этих книгах ты неожиданно выводил сам - после того, как, читая, прожил часть жизни вместе с героями повести.
Сборник стихотворений «Фантазёр» - первая книга Геннадия Михасенко,
существует сейчас в единственном экземпляре
Первая книга Михасенко – сборник стихотворений «Фантазёр», который в своё время вышел тиражом 5 тысяч экземпляров (для СССР это очень мало, для современной России – рекордный тираж). Однако официально первой книгой Геннадия Михасенко считается повесть «Кандаурские мальчишки» - рассказ про поколение тех, кто ждал своих отцов с войны. Но сейчас читателей, для которых события в книге - просто детство, стало очень мало, а современная детская литература после «Гарри Поттера» сделала глубокий (но есть надежда, что всё же не фатальный) нырок в волшебные фантазии. С годами приключения детей из «Кандаурских мальчишек» стали книгой для взрослого понимания жизни - пронзительным рассказом о сиротстве военного времени и заодно историческим документом.
Геннадий Михасенко:
- Свою инженерную работу в качестве мастера (в Братске – прим. авт.) я начал именно в КБЖБ на ЗЖБИ-2, для тугодумов расшифрую - Завод железобетонных изделий номер два, прародитель всех будущих заводов будущего КБЖБ, который поставлял не только продукцию свою для коробок цехов, но и свои кадры, делясь порой последним. Это в далеком 1959 году, когда собственно КБЖБ существовал лишь в эмбрионе под названием УПП.
(Из книги, посвященной другу Алексею Гоголицыну)
Алексей Гоголицын*:
- Мы с Геннадием почти одновременно приехали в Братск после окончания института и работали мастерами на одном заводе.
Рассказывают, что Михасенко очень скептически относился к мысли о том, что настоящий писатель обязательно должен жить в Москве и активно участвовать в пресловутом «литературном процессе». Геннадий Павлович недолюбливал этот «процесс», имеющий зачастую склочный характер. Он, провинциал, попавший в такую же провинцию, понял, что транслировать из Сибири можно только сибирскую идентичность. Жить, как житель столицы, писать, как житель столицы – заманчиво, но неинтересно, непродуктивно - московская жизнь слишком понятна и заезжена своими авторами. Меж тем, самобытность - главный двигатель детской литературы (и не только детской), и всего этого в Сибири даже больше, чем нужно. Характерно, что эта мысль пришла Михасенко за полвека до того, как она постепенно доходит сейчас до других поколений.
«"Это - моя Галка и галкин – я 4 мая 1957 года". Так написал Гена на обратной стороне фотки. Мне больше всех нравится это любительское фото…» (комментарий Галины Васильевны Михасенко). Фото из музея библиотеки им. Г. Михасенко
Геннадий Михасенко:
— Почему я стал именно детским писателем? Я пытался писать и для взрослых. Например, повесть «В союзе с Аристотелем» начиналась как «взрослое» произведение. Не получилось.*
В самом деле, меня тянет на повзросление. Подсчитал: на год жизни героя приходится пять собственных лет. Впрочем, в «Милом Эпе», считаю, дошел до своего «возрастного» потолка. И снова возвращаюсь к своим милым «обормотам» из 4, 5 классов.**
*«Советская молодёжь» 14 марта 1981 года
**«Советская молодёжь» 3 апреля 1976 года
Алексей Гоголицын:
- Кличка у него была «Детпис» (от слов «детский писатель»). Он эту свою кличку очень любил. Иногда переставлял в ней слоги, говоря про себя.
Повесть «Пятая четверть»
…он вспомнил все: и как Леонид с чертежом и рулеткой в руках минут двадцать вился вокруг каркаса, проверяя его, как ругал арматурщиков за недосмотр, и как наказывал им, Антону и Ивану, поставить эту закладную после бетонирования и даже чертеж показывал, повторяя, что хотя бы без одной из этих железяк ригель — уже не ригель, а первобытное бревно.
— Черт! — вырвалось у Антона. — На выступе ничего нет, я сам заглаживал.
Алексей Гоголицын:
- В «Пятой четверти» один из главных героев, в сущности, халатно относится к своей работе – постоянно забывает про закладушки, и вообще всё описание производства железобетонных конструкций достаточно вольное. Я книгу прочитал, взял его тогда, в машину посадил, отвез на завод ЖБИ и говорю: «Посмотри, есть разница между тем, что ты написал, и как всё есть на самом деле?». Он говорит: нет, я, говорит, думал, до сих пор так завод работает. И если есть за Михасенко какой-то грех, так скажем, темная его сторона, то это вот такое отношение к работе, когда он трудился на ЖБИ. Он мастером работал плохо, если честно. То есть там, где кто-то забывал закладушки поставить, это он и есть, это он схалтурил.
Галина Васильевна Михасенко (супруга):
- Хотя он был трудолюбив, но больше любил умственный, а не физический труд. В семье, конечно, были материальные затруднения, и довольно часто.
(цитируется по книге воспоминаний Галины Васильевны Михасенко )
Слева Иосиф Моркин, справа Геннадий Михасенко без усов и бороды
Геннадий Михасенко:
- Как-то, интереса ради, я подсчитал, разделив сумму гонораров на время писательского труда, получилось около ста рублей в месяц. На первый гонорар я купил баян и мотоцикл. Столько радости было...
(«Советская молодёжь» 16 мая 1992 г.)
Повесть «Пятая четверть»
Антона сильно подкинуло вверх, так что он выпустил ручку сиденья и плюхнулся в грязь. Моментально вскочив на ноги, чтобы понять, почувствовать, что он не убит, и что у него ничего не сломано, он увидел, как мотоцикл, рыскнув раза три, упал, пробороздил по грунту и захлебнулся.
Дачный домик, построенный Геннадием Михасенко
Алексей Гоголицын:
- Он мастеровой человек был. По даче видно.
Галина Васильевна Михасенко:
- Первый, малюсенький, в едином архитектурном русском стиле, почти сказочный домик на 4-х опорах-столбиках (ребята сразу окрестили его «домиком на курьих ножках») был построен Геннадием Михасенко на даче. Это летняя резиденция писателя. В него он заезжал ранней весной, жил там и сочинял до поздней осени.
Летом 1973 года Геннадий Михасенко, Владимир Желтышев, Виктор Касьян и Николай Третьяков совершили поход от Братска до Диксона на яхте, построенной из цемента. Говорят, что об этой экспедиции писали в журнале «Вокруг света», но, к сожалению, найти подтверждение этого факта невозможно.
Геннадий Михасенко:
- Я вообще намерен погромче заявить о своем друге! (Алексее Гоголицыне - прим. авт.) Мы вчетвером совершали плавание Братск - Диксон по Ангаре-Енисею на яхте, плыли без особых целей - просто отдохнуть и осмотреть северные сибирские места. Природа, видя, что мы не агрессивны, не собираемся покорять её и вымучивать из неё тайны, относилась к нам добродушно-снисходительно, и путешествие наше протекало безмятежно.
К слову, это была первая яхта в Братске. Алексей Гоголицын (тогда он был технологом КБЖБ) построил её ещё в 1964 году. Сначала она называлась «Нерви» в честь итальянского инженера Пьера Луиджи Нерви, изобретателя армоцемента, а перед походом ей присвоили название «Братчанка». После похода яхту пришлось оставить на Диксоне навсегда. Обратно члены экспедиции добирались на самолёте. Через три года Гоголицын с товарищами повторил поход, пройдя по Лене до Тикси. Михасенко не смог участвовать во втором плавании.
Алексей Гоголицын:
- Прошли всю Ангару и Енисей на яхте, построенной, в сущности, из бетона. Средняя толщина цемента была 8 мм. Но это мы не в качестве спорта, а развлечения. У нас не было задачи рекорд скорости поставить. Нам важно было отдохнуть. Мы задерживались специально, нам надо месяц идти.
На пути по Енисею путешественники встретили «ничейную» баню и попарились в ней. Если присмотреться к фотографии, то видно, что у некоторых членов экспедиции трусы на самом деле просто аккуратно пририсованы
Произведения каждого писателя – это, прежде всего, рассказ о самом себе. Поэтому после прочтения хотя бы трёх повестей Михасенко понимаешь, что автор учит иностранные языки, играет в шахматы, разбирается в технике, любит музыку, причем классическую. Всё это почти соответствует действительности. Михасенко писал только о том, что испытал сам. Единственное - испытал, может быть, не всегда до конца.
Алексей Гоголицын:
- Музыку он любил классическую или классические оперетты. А я люблю джаз, причем не любой, а тридцатых-сороковых годов. Джаз пятидесятых я уже терплю, а шестидесятые уже не могу терпеть. Поэтому у нас постоянные споры были, но мирные, конечно…
Повесть «Пятая четверть»
Над рукомойником была прикноплена бумажка с коряво написанными испанскими фразами. Умывшись, Антон вчитался в них.
Muchas qracias (мучас грасиас) — большое спасибо
Muy bien (муй бьен) — очень хорошо
De nada (дэ нада) — не за что
No se puede (но сэ пуэдэ) — нельзя
Io te quiero (тэ кьеро) — я тебя люблю
— ¡Muchas gracias! — воскликнул Антон, с улыбкой выходя из-за печки. — Все! Считай, что я уже выучил! Только зря «я тебя люблю» написал. Надо же ходовые фразы.
Карточки-самоучитель Г. Михасенко, подаренные им Надежде Ванеевой.
16 февраля 2004 года Надежда Ванеева передала их библиотеке имени Г. Михасенко
Алексей Гоголицын:
- Языки он учил, конечно, но знал ли он их – вопрос. Более или менее он знал немецкий язык. Но не в совершенстве, конечно. Меня отправили как-то раз в командировку в ГДР, и я попросил его написать что-то вроде рекламы или визитки на полстраницы обо мне на немецком языке. Гена всё добросовестно исполнил, надо сказать. Когда я приехал в ГДР, показал этот лист переводчице, она прочитала - и как давай смеяться. Я спрашиваю: наврал про меня мой друг? Она говорит: нет, все правильно, но очень смешно написано. Она красной ручкой исправила все ошибки – их там 25 штук на половину листа набралось. Ну, простые ошибки – перепутаны рода – она, он, оно, или, например, по-немецки есть слово «сталь», а «железо» в техническом смысле никогда не употребляется. Я приехал, показал ему этот лист, и потом на каждой встрече или празднике показывал его гостям и под веселый гогот рассказывал эту историю. Гена смеялся вместе со всеми, не обижался никогда.
Гоголицын и Михасенко на отдыхе с сыновьями
Интересно, что образ комфортного, уютного дома встречается у Михасенко только в поздних повестях, когда он жил со своей семьёй уже в обычной квартире со всеми удобствами. В первое время его братские пацаны живут неустроенно в каком-то временном жилье. В «Я дружу с Бабой-Ягой» вся семья друга главного героя живёт в засыпном домишке, спят на полатях. Неустроен быт и в «Пятой четверти», и в «Неугомонных бездельниках».
Повесть «Неугомонные бездельники»
Помещение, где мы жили, было темным и холодным, потому что делалось оно не для жилья, а для санитарной обработки поступавшего в прачечную белья. Но от этой обработки почему-то отказались и поселили сюда нас, временно, но мы доживали тут уже четвертый год. Отцу и маме все это не нравилось, а мне нравилось. Нравилось, что много клетушек, что канализационный стояк в раздевалке часто засорялся, и появлялись важные сантехники с клешнястыми ключами, нравился теплый туалет, какого не было ни у кого во дворе.
Три его книги были написаны в поселке Падун в маленькой избушке, почти целиком построенной руками писателя. В первые годы стройки многие так начинали жизнь.
Галина Васильевна Михасенко:
- Летом 1960 года рабочие завода помогли Геннадию Павловичу найти маленькую избушку-насыпушку на полозьях. Один тракторист привез и поставил её за мостом, слева около железной дороги (сейчас недалеко от этого места стоит церковь), и в этом доме мы прожили более двух лет. Здесь у нас родился первенец Саша. Даже не знаю, как он, бедный ребенок, выжил, потому что к утру вода в умывальнике замерзала, а в тазу покрывалась тонким слоем льда. Несмотря на плохие бытовые условия, Геннадий Павлович не переставал заниматься творчеством. В основном, в выходные дни. Он начал писать повесть «В союзе с Аристотелем». Соседские ребятишки Толя с Таней, брат и сестра, любили наблюдать, как дядя Гена сочиняет прямо на улице новую книжку.
(Цитируется по материалу сайта «Имена Братска»)
Удивительный момент – книга «В союзе с Аристотелем», антирелигиозная по своей сути, писалась Михасенко рядом с тем местом, где будет построен первый в городе православный храм.
Сложно поверить, что белоснежная яхта на фото построена из бетона
Сергей Кузмичев:
- Он говорил, что дома плохо пишется. В 1969 году я был на первом сезоне «Варяга» в качестве юнги, а Михасенко был комиссаром. В 70-м году он уже работал над «Тирлямами» и читал нам отдельные главы ещё в рукописи.
Геннадий Михасенко:
- Семь лет назад я попал в военно-спортивный лагерь «Варяг». Казалось бы, я работаю только на ребят, увлеченных морем, романтикой дальних странствий, не похожей на привычную городскую жизнью. Но я возвращаюсь от них обогащенным, и, значит, я работаю на себя. За эти годы легко было бы написать очерк, либо документальную повесть, после которой все мальчишки умчатся в военно-морское училище. Но... многое отстоялось, кое-что забылось, и появляется повесть, после которой хотелось, чтобы читатель задумался: плохой я или хороший, а не только: умею ли я плавать вразмашку или не умею.
(«Советская молодёжь» 3 апреля 1976 года)
Михасенко показывает бедность простых советских людей практически повсеместно. В повести «Милый Эп» Михасенко намеренно сталкивает «Лебединое озеро» (высокое искусство) с «Лебяжьим болотом», где пьяный отец с окровавленным лицом ломает мебель в доме и гоняет жену с детьми топором...
Детский военно-спортивный лагерь «Варяг». В повести «Я дружу с Бабой-Ягой» он называется «Ермак». Фото Эдгара Брюханенко
Повесть «Я дружу с Бабой-Ягой»
Копейки появятся потом, как вторая ступень радости, а сначала — сами бутылки, охота за ними, их торжественное мытье и сутолочная сдача. С деньгами у Лехтиных в семье было стесненно. Отец по алкогольному слабоумию работал сторожем, мать — точковщицей на бетонном заводе, но больше болела, чем работала, и постоянно, часто при мне, внушала ребятишкам, что они несчастные и в жизни своей должны рассчитывать только на себя, если не хотят пропасть ни за грош ни за копейку, поскольку, мол, видите, какая я никудышная, и видите, мол, какой отец — не человек, а чурка с глазами, а ни бабушек, ни дядюшек нету — так что учитесь, мол, жить самостоятельно, пока мы еще рядом. И братья начали эту учебу с заработка денег на бутылках. Стеклотару у дошестнадцатилетних не принимали, но тетя Ира сумела договориться, и теперь на конфеты, значки и даже на кое-что покрупнее у братьев имелись сбережения.
Алексей Гоголицын:
- С Фредом Юсфиным** после выхода «Бабы-Яги» они поругались ненадолго. Ничего страшного. Поссорились они потому, что Геннадий написал некоторые жизненные вещи. Ну, например, о том, что дети собирали и сдавали бутылки.
Бутылки дети называли «пушниной».
Повесть «Я дружу с Бабой-Ягой»
Федя усмехнулся. Внезапно встрепенувшись, Димка наклонил брата и прошептал:
— Федь, возьми «пушнину»!
— Какую?
— Да набрал тут.
— Не позорился бы!
— Никто не знает! Только Семка!
— Ну, даешь!.. Сколько?
— Штук двадцать.
Фото Эдгара Брюханенко
Пространство его повестей - непонятный, наполовину придуманный и иногда смертельно опасный мир подростка. Но там всегда есть выход, всегда есть решение - это очень цельное и податливое пространство, где достаточно просто придумать спасение, и оно уже есть. Читателю Михасенко надо поймать это интересное ощущение, кажется, оно было и у взрослого советского человека, другое дело (тут, конечно, можно поспорить), всегда ли это ощущение шло на благо этому человеку, иногда кажется, что мы, став уже взрослыми, так и не перестали просто придумывать себе спасение из сложных ситуаций.
Геннадий Михасенко:
- К сожалению, с повестью «Я дружу с Бабой-Ягой» я не нашел интересного хода, меня задавил фактический материал, в результате ракета не набрала нужную высоту. Повесть вышла ординарной.
(«Советская молодёжь» 1 января 1983 года)
Кажется, что ординарной свою повесть Михасенко назвал в качестве публичных извинений перед Фредом Юсфиным – руководителем лагеря «Варяг». На самом деле, «Я дружу с Бабой-Ягой» - в диалогах, в описании мира детей, где выдуманное равнозначно существующему, - шедевр детской литературы. Эту детскую магию связи реального и нереального надо было однажды раз и навсегда запомнить из собственного детства и пронести через жизнь. У Михасенко получилось. Вся эта магия входит в читателя, когда, вроде, и отложил книгу, и даже оставил её дома и ушел по своим делам, но все равно продолжаешь жить где-то между страниц.
- Это он где-то взял подзорную трубу, собрал детей и организовал просмотр далей в эту самую трубу. Дети буквально висли на нём. Для них он не был взрослым, и в том, как он умел общаться с детьми, была какая-то магия, - вспоминает Алексей Гоголицын.
Фото из личного архива Алексея Гоголицына
Подростки у Михасенко неожиданно могут высказаться о желании умереть, украсть чего-нибудь (пусть скромно и с угрызениями совести), рожают в десятом классе, собирают бутылки, могут выпить и подраться.
Повесть «В союзе с Аристотелем»:
- А мы что, не воры?
- Мы? Мы досточки маленькие взяли, а там - плахи. Досточки по сравнению с плахами это ноль без палочки. Плахи стоят тридцать рублей куб, а досточки - пустяк.
- Дело не в деньгах. - Валерка поморщился.
- А в чем? Если бы дело было не в деньгах, то Фомка бесплатно отдавал бы сапоги, чтобы перебираться через воду, а он платы требовал. Вот тебе и не в деньгах.
Сейчас, будучи уже взрослым, можно перечитать повести Михасенко и понять, как изменился мир. И мы вместе с ним. Теперь многое из того, что происходит в этих книгах, кажется опасным и неправдоподобным. Но сам автор ни в коем случае не видел ничего необычного в таком описании реальности.
«Я дружу с Бабой-Ягой»
— Брось ты с ним здороваться да прощаться! — как-то болезненно выговорил Федя за калиткой.
— Как же — человек ведь! — возразил я.
— Какой человек?!
— Ты что на отца так? — ужаснулся я.
— Кабы он отцом был! — буркнул Димка.
— Все, отнянчились, хватит! — отрезал Федя, напряженно ведя за руль тяжелый велосипед. — Сколько лет просили, умоляли, плакали: папочка, миленький, родненький, не пей!.. Нет — дул, как лошадь! Вот и додулся!
Напомню, это книга для детей. Книга, читая которую, хочешь быть похожим на главных героев. Разрешили бы сегодня такие книги для подрастающего поколения? Вот почему-то кажется, что нет. Наверное, разъяренные мамочки организовали бы какую-нибудь петицию в интернете. Притом, что, в сущности, эти явления из нашей жизни никуда не делись, мы просто делаем вид, будто их не замечаем, и неожиданно получается, что книги Михасенко актуальней и злободневней сегодняшних, а это индикатор того, что мы в своём сегодняшнем ханжестве зашли очень далеко.
Может быть, те, кто вообще ни разу не читал Михасенко, подумают, что Геннадий Павлович писал этакую «детскую чернуху». Ничего подобного. Это мир 60-80-х годов, совершенно обыденный и без прикрас. Мир, где руководитель пионерлагеря оставляет ребенку заряженную двустволку и приказывает стрелять первым патроном в воздух, другим - в двигатель... При этом все повести Михасенко максимально светлы. Сейчас эти книги - энциклопедия советской жизни в живых словах и ощущениях.
Рисунок Елены Проскуряковой (16 лет) – иллюстрация к книге «Милый Эп». 2002 год
В 1974 году в журнале «Юность» печатается повесть «Милый Эп». Она была переведена на многие европейские языки. Основанная на повести пьеса ставилась во многих театрах страны.
Повесть «Милый Эп»:
— Можно мне? — И, спохватившись, что не на уроке, встала, ощупывая пылающие щеки.
— Раз договорились — от души, то от души. Только не смейтесь, а то я разревусь… Сейчас… Было ли тебе так трудно, что хотелось умереть? <…> Напряженно улыбаясь, девочка нерешительно оглядела нас, как бы проверяя, не смеется ли кто, но стояла тишина, которая вдруг подействовала на Лену сильнее, чем, может быть, чей-то бы смешок, она порывисто села, ткнулась в локоть лицом и расплакалась.
«Милый Эп» - повесть взросления, в которой Геннадий Павлович в своей свободе повествования и владения мыслями и языком подростка предстаёт как русский Сэлинджер, хотя, конечно, в литературе такие межнациональные сравнения писателей странны, как минимум. В Советском Союзе это была, пожалуй, единственная детская книга с самым высоким градусом эротического накала – для некоторых она стала основой первых сексуальных фантазий, но, с другой стороны, вряд ли кто-нибудь, кроме Михасенко, был способен так целомудренно описать отношения влюблённых юноши и девушки.
Повесть «Милый Эп»:
Она не открывала глаз, а только поворачивалась, улавливая, где лягут мои поцелуи. А капли все катились и катились из волос… А когда — после тысячи поцелуев! — лоб ее, щеки и подбородок высохли, я скользнул к уху и к шее. Валя замерла, сбив дыхание, потом медленно разняла руки и, уперев их мне в грудь, прошептала:
— Эп, милый, ты замерз… Оденься…
Зарубежные издания повести «Милый Эп»
Мир Михасенко максимально правдив, и логика ребенка, читающего его повести, очень проста и эффективна – если писатель не врёт про зло, то значит и сила добра в его книгах - не выдуманная.
Повесть «Милый Эп»:
А папка вчера снова напился. Они сперва с дядей Гришей Боярцевым пили у нас, потом куда-то ушли, а вечером он пришел и начал табуретки ломать. <…> Мама с Петькой на руках выскочила в окно и спряталась у Сучковых. Папка бегал искать ее, но не нашел, а только топор потерял. А мы с Галкой залезли под кровать и давай реветь. Он вытащил нас. Лицо у него было в крови, он был в одних кальсонах и начал делать ласточку, и велел нам держать ему руки и ноги. <…> Мама не верит, что по небу космонавты летают и даже садятся на луну. Дураки, говорит, вы! Они, говорит, где-нибудь за горой спрятались и болтают по радио, а вы и уши развесили.
Детская литература в то время не была очень уж нагружена идеологией. Советская власть не была монстром до такой степени. А в Братске можно было писать, не находясь в столичных писательских кругах, и это, как ни странно, шло на пользу текстам. Другое дело, что в Сибири во все времена жизнь была свободней, и это, конечно же, тоже влияло на тексты Геннадия Павловича.
Братские мальчишки. Фото Эдгара Брюханенко
Михасенко, к сожалению, не вошел в антологию «Библиотека пионера»: в первое издание - само собой, оно закончилось только в 1964 году, во второе издание - неизвестно почему, может быть, потому, что чисто тематически там уже была повесть «Генка Пыжов - первый житель Братска» Николая Печерского - очень интересная и несправедливо забытая в нашем городе книга, но, разумеется, более стерильная своими обстоятельствами и описаниями, чем любая повесть Михасенко.
Но зато удивительно кинематографичный язык Михасенко не мог не стать основой киноленты. Он будто описывал увиденное им наяву, практически каждый абзац – готовая раскадровка для режиссера. Первой была экранизирована повесть «Пятая четверть». Нельзя сказать, что фильм получился удачным и имел огромный успех, но в целом он получился добротным и демонстрировался по телевидению. А картине «Милый Эп» не повезло.
Геннадий Михасенко:
- И вот звонок О. Фомина с просьбой подготовить сценарий в кратчайший срок... Он был неожиданным, но не застал меня врасплох. Сценарий был написан давно, неоднократно редактировался, доходило до съемок у другого режиссера, но что-то не заладилось. Фомин же сумел осилить съемку. В январе я побывал в Москве на презентации фильма. Моё мнение – фильм удался.
(«Советская молодёжь» 16 мая 1992 г.)
Частное мнение автора – фильм не удался. Тогда, в 90-е годы, что-то странное случилось и с нашим кинематографом, и с артистами. Вдобавок возникли финансовые проблемы.
Кадр из фильма «Милый Эп»
Геннадий Михасенко:
— Боюсь, как бы я не оказался единственным жителем нашей области, увидевшим фильм («Милый Эп» - прим. авт.). Мне даже как автору сценария отказали в видеокассете. Извинились и объяснили просто: организация съемок велась на коммерческой основе, и режиссер фильма связан финансовыми обязательствами со спонсорами. Потому никаких видеокопий, пока картина не будет выгодно продана. А это, как оказалось, стоит по нынешним временам больших денег — за миллион. У меня, как ты понимаешь, таких средств нет, и у кого их раздобыть — ума не приложу.
(Интервью журналисту газеты «Восточно-Сибирская правда» 25 июня 1992 года)
Геннадий Михасенко охотно делился талантом с друзьями. Посвящал им короткие повести, рассказы и сказки в качестве подарков и просто так.
Своему другу Алексею Гоголицыну Геннадий Михасенко к юбилеям посвящал самодельные поэтические сборники
Алексей Гоголицын:
- У меня, честно говоря, не хватало терпения прочитать абсолютно всё, что он напишет. Полностью я прочитал только повесть «Ау, Завьялова», поскольку она была напечатана после его смерти. Там много людей, которые связаны с яхт-клубом, там многих своих и моих знакомых он называл по настоящим именам и фамилиям. В «Завьяловой» я есть под личиной Федора Ивановича Скулимовского.
Рукопись повести «Ау, Завьялова»
Про Гоголицына Михасенко написал, как минимум, две повести. Одна из них была опубликована. Другую Алексей Гоголицын считает очень личной, и написана она достаточно своеобразно.
Алексей Гоголицын:
- Когда Гены не стало, его жена нашла эти хулиганские стихи. Он написал их да забыл. Вот у меня копия есть:
Пришел генсек, ругнул детписа/ В каюту творчески залез/ Поговорил об за «раисах»/ О пятилетке и исчез.
Генсек - это секретарь парткома завода КБЖБ, «раисы» - это женщины в целом.
Известны сказки Геннадия Михасенко «на фантиках». Почти полный их сборник хранится в библиотеке имени писателя. Это вроде бы не совсем детские сказки, во всяком случае, каждый может найти в них нечто поучительное для себя. Например, сказка про мышиное царство и его короля Берганца, которое поселилось в основании карусели в детском парке. Дети хотят кататься на карусели. Мыши хотят жить спокойно.
Но несмотря на бережное отношение к наследию писателя, пьеса «Остров Тэнга» утеряна для музея Геннадия Михасенко, и потому, как говорится, пользуясь случаем, просим обратиться в музей братчан, у которых, вероятно, где-то есть или рукопись этого произведения, или его копия.
Последнее издание Геннадий Михасенко выдержал в 2017 году. Примечательно, что выпустили его книги достаточно крупные издательства. Однако нельзя не отметить, что переизданию подверглись «волшебные» произведения. Вероятно, издатели боятся, что произведения о реальной жизни не найдут читателя.
Автор благодарит Викторию Нахман, заведующую библиотекой семейного чтения имени Г. Михасенко, Екатерину Сербскую, заведующую библиотекой им. В. Сербского, и создателей электронной библиотеки «Хроники Приангарья».
*Алексей Владимирович Гоголицын (родился 19 мая 1936 года в Ленинграде) - почетный гражданин города Братска (2015). Управляющий комбината «Братскжелезобетон» (работал мастером, начальником цеха, главным технологом, главным инженером завода железобетонных изделий (ЖБИ №2) и главным инженером комбината (КБЖБ)). Депутат Братского городского Совета народных депутатов (1973, 1982, 1985). Депутат Падунского Совета народных депутатов (1975, 1977). Основатель и активный член яхт-клуба города Братска. Кавалер ордена Октябрьской революции, ордена «Знак Почета» СССР и ордена Трудового Красного знамени. Выпускник Куйбышевского (ныне Самара) инженерно-строительного института.
Алексей Гоголицын
***Фридрих Павлович Юсфин (28.11.1928-10.11.2017). Почетный гражданин города Братска. Заслуженный работник культуры Российской Федерации. Отличник народного образования. Лауреат Премии Ленинского Комсомола. Депутат Братского городского Совета народных депутатов 21-го созыва. Создатель и руководитель военно-морского лагеря «Варяг», Главный редактор устного журнала «Глобус». Председатель Клуба интернациональной дружбы. Первый директор молодежного клуба «Ангара».
Послесловие
Предыдущие тексты нашей рубрики:
Как и за что дрались подростки Братска в 60-80-х годах прошлого века
Радиохулиганы в Братске: чем жили, кого боялись и как исчезли
Во времена СССР в Братске был ансамбль, которому было разрешено играть любую музыку
Как и чему учились братчане в советской школе
Как появились и чем жили дискотеки в Братске в прошлом веке
Как Братск пил, запивался, а потом лечился от алкоголизма
История о том, как комсомольский, атеистический Братск вернулся к православию
В Братске самый дорогой вид спорта был массовым, почти как лыжи и доступным даже школьнику
К сожалению, режим изоляции очень ограничивает живое общение с интересующими нас людьми. Одна из запланированных тем - «Голубятни в Братске» забуксовала. До начала карантина нам удалось встретиться с семьёй одного заводчика голубей. Но, к сожалению, больше контактов найти не удалось. А потому, уважаемые любители голубей, напишите нам письмо на почту nefhistorybratsk@ya.ru, оставьте свои координаты.
Также напомнаем,что поправки и ваши дополнения к текстам принимаются с удовольствием.
Также автор особенно нуждается в историях о том, как проходили свадьбы в Братске в 60-80-х годах, и очень хотелось бы поговорить с председателями первых дачных и гаражных кооперативов.
Интересные и содержательные письма (право выбора мы оставляем за собой) мы обязательно (если это потребуется) литературно обработаем и опубликуем. Ваши истории выслушаем по телефону: 8924-61-33-041. Ваши фотографии обязательно рассмотрим, приехав к вам в гости, лучшие из них (право выбора за нами) откопируем на месте и тоже опубликуем, с указанием вашего авторства.
Пожалуйста, пишите.
